Однако коррупционеры почему-то от этого не вздрагивают, а продолжают наслаждаться жизнью.

Менять правила игры

Возможно, причина в том, что коррупция превратилась в бизнес, причем с многомиллиардными оборотами. Ну и как прикажете бороться с бизнесом? Как ему противостоять? Сомнения в успехе предприятия усилили и речи, прозвучавшие на уральском форуме из уст некоторых ораторов.

К примеру, президент Союза малого и среднего бизнеса Свердловской области Анатолий Филиппенков озвучил там довольно странное умозаключение. Мол, не все представители бизнеса согласились участвовать в походе на коррупцию, так как это налагает обязательства в плане чистоплотной работы. Но разве подобные обязательства не налагает закон? Может быть, проблема шире — у нас отвыкли воспринимать закон как нечто обязательное для исполнения?

На форуме активно предлагали бизнесменам подписывать некое соглашение о решимости бороться, но возникает нехорошее ощущение: а вдруг отказавшиеся подписать просто честнее подписантов? Для которых «присоединение к конвенции» — всего лишь способ пиара?

Недоумение вызвало и то, что на форуме в качестве коррупционеров назвали имена тех, чьи уголовные дела еще не рассмотрены судом. Во-первых, шельмовать людей и недостойно, и противозаконно. Во-вторых, переходить на личности вовсе не тождественно борьбе с коррупцией: то, что общественный гнев переведен на отдельных «ивановых и сидоровых», позволяет спокойно отсидеться множеству коррупционеров. Вспоминается также, что у нас борьба с любым общественным злом частенько становится средством сведения личных счетов или политической борьбы. Например, была развернута целая информационная кампания, исподволь внушавшая гражданам, что коррупционеры попадаются главным образом в органах муниципальной власти. Что было «артподготовкой» перед отъемом властных полномочий и бюджетных ресурсов у муниципалитетов в пользу региональных властей.

И даже реальные успехи в борьбе с коррупцией имеют свою обратную сторону. Взять, к примеру, нашу Свердловскую область, в которой рождается множество антикоррупционных инициатив. Сухая статистика показывает, что с каждым годом в регионе растет средний размер взятки. Так, если в 2011 году он составлял «всего» 30 тыс. рублей, то в настоящий момент перевалил за 180 тыс. То есть, на Среднем Урале по-прежнему берут, увеличивая плату за риск.

Украл и сел?

И хоть антикоррупционная повестка постоянно в «топе», но даже среди истеблишмента Среднего Урала не выработалось единого подхода к коррупционным проявлениям. Так, уполномоченному по правам человека в Свердловской области Татьяне Мерзляковой не нравятся слишком жесткие, по ее мнению, меры наказания за коррупцию. Она считает, что борьба с этим явлением должна носить моральный характер. О чем и заявила в феврале текущего года во время ежегодного отчета о своей деятельности перед ЗакСо.

— Я боюсь излишних антикоррупционных преследований, — сказала омбудсмен. — А то мы сразу садим на восемь-девять-десять лет. Садим бывших заместителей глав муниципалитетов, сити-менеджеров. Зачем это делать? Эти люди должны быть нерукопожатыми. А они потом выходят из тюрем и проникают в «Народный фронт». Нужно моральное неприятие таких вещей.

Неужто уполномоченный по правам человека действительно верит, что коррупционера и взяточника можно отговорить брать на лапу, прочитав ему мораль? И кто, к слову, будет осуждать, если у нас, по данным руководителя проекта «Гулагу.нет» Владимира Осечкина, вчерную работает 90% российского бизнеса?

На федеральном уровне действует национальный план противодействия коррупции на 2014—2015 годы, в котором прописано, что контроль за бюджетными деньгами, выделенными на реализацию крупнейших инвестиционных проектов, к примеру, таких, как подготовка чемпионата мира по футболу в 2018 году, будет вестись в том числе и негласными методами.

Аналогичный план имеется и у нас в Свердловской области. Областные власти гордятся тем, что на Среднем Урале принято порядка 30 законов с целью противодействия коррупции. Но, тем не менее, в прошлом году генеральный прокурор РФ Юрий Чайка назвал борьбу с этим злом именно на Урале малоэффективной. Основанием для такого вывода послужило, например, то, что в УрФО за прошлый год на 12% сократилось выявление фактов получения взяток.

Все время возникают предложения законодательно ужесточить наказания за хищение средств из бюджета. Так, в прошлом году за мздоимство предлагалось сажать на 15 лет, как за убийство. А в этом году хотят наказывать казнокрадов вплоть до пожизненного заключения. Сажать навсегда в том случае, если доказано, что из бюджета похищено свыше 50 млн рублей.

Но вот в Китае коррупционеров вообще расстреливают, а снижения коррупции что-то не очень заметно.

Пугать — так всерьез

К примеру, не так давно у нас в Свердловской области посадили на 10 лет бывшего заместителя начальника Федеральной антимонопольной службы региона Марину Пушкареву за взятку в размере свыше 1,5 млн рублей. Но перестанут ли после этого брать другие чиновники? Думаю, рассчитывать на это не приходится, коли украсть является одним из основных стимулов во многих сферах нашей жизни. Да и условия этому способствуют. Например, у нас порочный подход к налогам. Они идут снизу вверх, а там непрозрачным образом перераспределяются.

В классическом понимании коррупция — это бизнес, построенный на использовании процедур власти. Соответственно, на всех уровнях нужно добиваться того, чтобы эти процедуры были прозрачными и четко прописанными. А значит, и оценивать коррупцию надо по секторам, как бизнес. Также необходимо расширить круг юридических лиц, предоставляющих информацию о выгодополучателях. Без этого нельзя будет задокументировать факт «незаконного обогащения», что является ключевым для борьбы с коррупцией.

И подход должен быть системным, а не таким, как зачастую сейчас — вспышками активности, когда бюджету нужны деньги. Как это наблюдалось у нас в области, когда «прессовали» собственников торговых центров. Пока же ряд крупных проектов с самого начала обсчитывается с учетом откатов, и эти громадные суммы оседают в чьих-то карманах. Вот почему у нас ни один государственный проект при его реализации не укладывается в смету.

Даже такой стратегический, как строительство космодрома «Восточный». Как известно, строителям его пришлось голодать, чтобы добиться получения зарплаты.

При этом я совершенно не против проведения каких-то антикоррупционных форумов, подписания неких соглашений. Но это не должно быть имитацией настоящей борьбы для красивой отчетности. И если уж пугать воров, то делать это по-настоящему и всерьез. Дабы каждый потенциальный коррупционер хорошо понимал последствия, что если он сядет, то все его накопления, все, что он нажил «непосильным» трудом, уйдет в казну.