Поляки, немцы и евреи составляли костяк местного населения, а своеобразия добавляли русские, которые занимали посты в местной администрации или имели здесь промышленные интересы. В середине XIX века город стал центром текстильной промышленности. На огромных фабриках здесь с утра до вечера в жутких условиях трудились тысячи ткачей. А вдоль главной улицы Петраковской один за другим возникали дома богачей. Существовал даже стишок, смысл которого в переводе на русский язык в том, что самой большой заботой лодзян было впихнуть все на Петраковскую улицу. Это действительно своего рода феномен — шестикилометровая улица, прошивающая центр города, по которой на всем ее протяжении стена к стене стоят настоящие дворцы.

У кого-то может родиться вопрос: почему вдруг я решила посвятить внимание какому-то далекому польскому городу? Но дело в том, что до революции в этом городе существовала улица Екатеринбургская. Это не случайное совпадение. Но об этом чуть ниже. Когда-то мне уже приходилось писать об этой истории, вернуться к ней побудила недавняя поездка.

Русский след в Лодзи куда менее заметен, чем, например, след, который оставили немцы или евреи. Фамилии фабрикантов Гаеров, Шайблеров, Познаньских известны каждому жителю города. Часть корпусов фабрики, которая когда-то принадлежала Израилю Познаньскому, несколько лет назад переоборудовали в огромный торгово-развлекательно-гостиничный комплекс. На сегодня он является самым большим не только в Польше, но и во всей Центральной Европе, и включает в себя отель, кинотеатры, кафе, рестораны, большой паркинг и торговый центр. В центре находится открытая площадь с самым длинным в Европе фонтаном (300 метров). «Мануфактура», так называется этот центр, включил в себя лишь небольшую часть бывшей собственности Познаньского, так что вы можете догадываться о размахе капиталиста прошлого. В главном особняке фабриканта находится городской музей. К слову сказать, в Лодзи во время экскурсии по Дому Познаньского мне довелось услышать историю, которую рассказывают у нас о Доме Севастьянова. Из-за вычурного облика здания утверждают, что богач заказал сразу три проекта, а затем решил их соединить в один.

У русских в Лодзи не было такого состояния, как у евреев или немцев, у поляков, впрочем, тоже, но с позапрошлого века здесь сохранились две православные церкви. Православная община миллионной Лодзи насчитывает сегодня около 500 человек. Церковь святой Ольги выделяется разве что куполом, а вот собор Александра Невского является прекрасным образцом неовизантийского стиля. Внутри на чугунных плитах можно прочесть, что деньги на храм жертвовали все те же немцы-лютеране и иудеи-евреи.

Бывшая Екатеринбургская улица находится немного на отшибе. Этот район тесно связан с присутствием военных. Даже «наша» Екатеринбургская улица переименована в честь покровителя военных святого Георгия. На этой улице стоит храм, который в XX столетии был перестроен из православной церкви под костел. Он считается гарнизонным и тоже посвящен святому Георгию. Поразили размеры церкви: в ней легко могла поместиться пара-тройка выстроенных полков. Таких вытянутых храмов еще не доводилось видеть. Так как сейчас храм служит, прежде всего, военным, его стены украшают реликвии — оружие, щиты. Слишком пристально разглядывать интерьер было неудобно — шло богослужение, потому я отправилась на расположенное неподалеку православное кладбище.

Но прежде чем поведать о кладбище, следует все же рассказать об истории появления Екатеринбургской улицы в Лодзи. Она была связана с размещением в Лодзи 37-го екатеринбургского пехотного полка. Полк был сформирован в 1796 году и из нашего города отправился на войну с Наполеоном. Обратно ему так и не суждено было вернуться. Воинское соединение принимало участие во многих битвах. Воевали с французами, обороняли Севастополь, сражались на полях Первой мировой... Свое столетие полк отмечал в Лодзи. Готовиться к нему начали заранее. Еще за два года до юбилейных торжеств в полк приехал екатеринбургский городской голова Илья Симанов, привез пехотинцам дар горожан — икону св. Екатерины (об этом пишут В. Н. Земцов и В. А. Ляпин в книге «Екатеринбург в мунди­ре»). 27 ноября 1896 года из родного Екатеринбурга полк получил хоругвь с изображением Св. Екатерины и Св. Георгия. Офицеру Маринову заказали книгу об истории полка. Однако самым необычным подарком нашим землякам стало присвоение одной из улиц Лодзи имя Екатеринбургской.

В начале XX столетия жизнь рабочих в Лодзи была очень тяжелой. В городских газетах того времени писали, что часто рабочие не имели денег даже чтобы снять угол в комнате, потому снимали место на несколько часов, которые у них были между сменами. Как только они уходили на работу, это место занимал следующий в очереди на жилье. Не удивительно, что когда в 1905 году вспыхнула революция, то в Лодзи дела приняли самый серьезный оборот. Солдат Российской армии бросили подавлять мятеж. Многие годы спустя поэт Юлиан Тувим в поэме «Польские цветы» описал трагическую судьбу одного из офицеров 37-го екатеринбургского полка, его любви к юной польке и гибели от рук восставших. Наших солдат поэт назвал «екатеринбургские хваты».

Кладбище расположилось на городской окраине. Это большой некрополь с католическим, православным и лютеранским секторами. О том, что на православном кладбище есть могилы екатеринбуржцев, когда-то давно довелось узнать во время экскурсии «По русским местам Лодзи». Для меня «своим» на этом кладбище стал поручик Виктор Михайлович Канищев, скончавшийся в 1895 году 31 года от роду. С ним меня связывает небольшая диверсия. Во время той давней экскурсии меня привлек необычный памятник в виде шатра. Надпись на плите прочитывалась с трудом, а сам памятник перекрывало более свежее надгробие. Мне показалось правильным исправить ситуацию.

На следующий раз с толстым черным маркером (ничего лучше не нашла) я отправилась на кладбище и своим незамысловатым орудием обвела надпись. Честно сказать, получилось чудовищно, но дело было сделано. Через пару месяцев я решила посмотреть, как обстоят дела с моей «реставрацией». Оказалось, что за это время камень очистили, вместо маркера насели позолоту, а заслонявший надгробие памятник деликатно наклонили. По всей вероятности, к моменту моего первого посещения общество охраны памятников уже поставило в список реставрируемых объектов и надгробие Канищева, но, может быть, след маркера ускорил дело. Рядом с Канищевым погребены екатеринбуржцы поручик Аким Павлович Авилов, скончавшийся в 1892-м, и умершая в 1887-м от родов жена подполковника Екатерина Феофилактовна Свинцова. В другом секторе привлекли внимание слова на памятнике «Мир праху твоему, добрый товарищ! Здесь покоится прах погибшего от злодейских рук городового 3-го участка лодзинской городской полиции Кирилла Михайловича Романова». Надписи на некоторых надгробиях уже невозможно прочесть, но в целом на кладбище царит порядок, и оно выглядит ухоженным.

В годы Второй мировой войны Лодзь оказалась под немецкой оккупацией. Мне довелось быть знакомой с пожилой монахиней Анджеей Заборовской, которая прекрасно помнила, как в день, когда вошли немцы, по всему городу летали бумаги. Это, отступая, жгли архивы. Она же рассказывала, как помогала подполью, таская оружие и листовки. Но, конечно, сестра Анджея не знала о том, что в местном госпитале в 1945 году после тяжелого ранения восстанавливается будущий известный уральский композитор Евгений Родыгин.

А вот с потомками уральских миллионеров Поклевских-Козелл, вынужденных покинуть страну в 1918 году, эта же сестра уже в конце XX столетия организовывала гуманитарную помощь для жителей Беларуси. В свою очередь Поклевские даже не догадывались, что в их доме, в соседнем подъезде живет дочь уральского лесничего Яна Вильчковского, который в Екатеринбурге и Талице неоднократно встречался с их родителями.

Последнее отступление было сделано для того, чтобы показать, как интересно переплетаются судьбы. Иногда получается найти след оборванной истории в самом неожиданном месте. А может, истории не обрываются, а продолжаются. Ведь, например, вот уже несколько лет театр Стефана Ярача из Лодзи нежно дружит с екатеринбургским драматургом Николаем Колядой, а на прошедшем театральном фестивале «Коляда-Plays» этот театр получил Гран-при за постановку пьесы Ирины Васьковской «Уроки сердца».