Следом у города отобрали градостроительные полномочия. На очереди — здравоохранение и образование. Отбирают и ресурсы, в частности, доходы муниципалитета уменьшились на очередные 2% подоходного налога, собираемого на территории. В денежном выражении — это 870 млн рублей в год. Не прекращаются попытки реформировать устройство местного самоуправления, а также раздробить столицу на несколько отдельных кусков со статусом муниципальных образований.

С такими же вызовами, хотя и в несколько меньшем объеме, сталкиваются и другие муниципалитеты области. У общественности в связи с этим возникают вопросы: в чем причина такой политики, каковы будут последствия ее реализации? Ответы на них попытались найти участники круглого стола, организованного Центром региональных политических исследований УрФУ. В дискуссии приняли участие ученые и политологи, такие как доктор юридических наук, профессор УрГЮУ Игорь Выдрин, политолог и публицист Федор Крашенинников, доктор политических наук, главный научный сотрудник Института философии и права УрО РАН Сергей Мошкин, кандидат исторических наук, генеральный директор медиа-холдинга «Уральский рабочий» Евгений Тулисов и другие.

Реформа МСУ

Как отметил Сергей Мошкин, изначально в Конституцию был заложен принцип разделения властей как наиболее эффективный способ управления страной. Он был применен как к разделению власти на законодательную, исполнительную и судебную, так и к делению ее на государственный, региональный и местный уровни. Пошли по пути централизации власти и ресурсов, замены демократических выборов назначением, отстранения населения от процесса принятия решений. Отсюда постоянные предложения по реформе МСУ. То народ убеждают, что нужен сильный мэр, у которого в руках весь бюджет, то понадобилась двуглавая власть с непонятными полномочиями. Сейчас мы возвращаемся к идее сильного мэра, как это и было вначале. Но при этом в Свердловской области навязывается единственная модель муниципальной власти, при которой главу избирают депутаты. В большинстве муниципалитетов это уже реализовано, в 20 — собираются внедрить.

По мнению Федора Крашенинникова, большую роль в ослаблении местного самоуправления сыграло введение выборов по партийным спискам в региональные законодательные органы, но при этом запрет на участие в выборах региональных партий. В результате партаппаратчики, получившие депутатские мандаты, проводят реформы, которые не имеют никакого отношения к реальной жизни. В Европе власть все больше сосредотачивается на уровне местных сообществ, у нас — в центре. Организация власти в Европе похожа на современную английскую королеву: она как бы есть, а реальной власти у нее нет. Наша система больше напоминает английскую королеву в XVII веке.

При этом депутаты, считает Евгений Тулисов, ответственности за принятые решения не несут, они неподотчетны избирателям, голосуют так, как прикажет партия. В результате система дестабилизируется, разрушаются ее основополагающие столпы. По мнению Сергея Мошкина, в настоящее время есть реальная угроза существованию местного самоуправления вообще как института. Наша система стала развиваться не по пути диверсификации полномочий, предусматривающему возможность местной власти самой решать, что надо делать, так как она лучше знает интересы местного населения, а по пути авторитарной модернизации. Местное самоуправление оказалось незащищенным институционально, несмотря на Конституцию.

Межбюджетные отношения

Местное самоуправление оказалось незащищенным и экономически. В Свердловской области все города, кроме Екатеринбурга, получают дотации. Для того чтобы раздавать всем сестрам по серьгам, власть пытается собрать ресурсы в одни руки и максимально контролировать выделяемые деньги. По мнению Федора Крашенинникова, проблемы бюджета решаются иррационально: у территорий деньги отбирают, главы муниципалитетов (не избранные населением) молчат. Поскольку денег нет — ничего не делается, и ответственности никакой — денег-то нет. Федеральное законодательство дало региональной власти возможность адаптировать закон к местным условиям. Разные регионы это делают по-разному. К примеру, в Новосибирске остается 40% собранного подоходного налога, в Екатеринбурге — всего 16%. Наша областная власть, по мнению Евгения Тулисова, выбрала худшую модель регулирования межбюджетных отношений: губит корову, дающую огромное количество литров молока.

Точкой конфликта стали большие города (доноры). Сергей Мошкин уверен: пока местное самоуправление не будет защищено экономически, государство будет все больше его прессовать.

Перераспределение полномочий

Игорь Выдрин считает: то, что сегодня происходит с перераспределением полномочий между областной властью и муниципалитетами, в частности областью и Екатеринбургом, противоречит Конституции. В основном Законе РФ четко прописано право населения самому определять структуру местного самоуправления. Даже в Советском Союзе при полностью централизованной власти никому в голову не пришло отобрать у города градостроительные функции. Сегодня это можно сделать независимо от того, хотят этого жители или нет: решение, от которого могут пострадать тысячи граждан, принимают 50 человек, отчитывающихся только перед своей партией. Ученый уверен, что все идеи по дроблению крупных городов, перераспределению полномочий без обсуждения и учета мнения населения антиконституционны. Участники дискуссии также отметили, что визитной карточкой всех нынешних реформ является анонимность. Никто даже не пытается обосновать необходимость и обоснованность этих нововведений. Все это происходит из-за того, что местное население практически не представлено в Заксобрании. По мнению Федора Крашенинникова, те, кто это делает, раскулачив одну область, потом уедут раскулачивать другой регион…

Для чего нужен «Большой Екатеринбург»

Как известно, с этой идеей первоначально выступил бывший мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий. Как пояснил кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного права УрГЮУ Илья Захаров, суть идеи была в постепенном слиянии городов-спутников с Екатеринбургом. То есть речь шла о естественном процессе, который диктует сама жизнь. Который выгоден всем жителям. Идея, которую озвучивает сегодня областное правительство, совсем иная. Это вторая попытка раздробить Екатеринбург на несколько муниципалитетов (первая не удалась).

Сергей Мошкин считает, что процесс объединения Екатеринбурга с городами-спутниками объективный: рано или поздно мы к этому придем. Но ученого удивляет: почему губернатор вспомнил об этом именно сейчас? По его мнению, реанимация идеи носит политически-конъюнктурный характер: в течение трех лет правления нынешнего губернатора реализуются проекты, инициированные до него, своих идей у него нет, вот и вытащили из запасников этот проект. Но, получается, теперь с совершенно противоположными целями — чтобы и сам Екатеринбург был разделен на отдельные части. Вот такая вот политическая игра.

Что делать?

Участники дискуссии полагают, что сегодня очень мало возможностей повлиять на изменение ситуации. Но кое-что все же можно сделать. Например, проводить обсуждения, дискуссии, высказывать мнения, настаивать на выполнении норм Конституции. А еще имеет смысл обойти запрет на участие региональных партий в местных выборах путем создания объединений (например, муниципалитетов) или «примыкания» к небольшим партиям, через которые решать проблемы местного самоуправления. Сергей Мошкин отметил, что в выборах могут участвовать и общественные организации. Хотя это проблему не решит. На грядущих выборах в Заксобрание Свердловской области из 50 депутатов лишь 10 будут избираться не по партийным спискам. Даже если все эти 10 мандатов выиграют объединенные муниципалитеты, они все равно останутся в меньшинстве и не смогут реально влиять на принятие решений.