Подарку не рады

Но, как ни странно, выясняется, что малые предприятия не в восторге от такого царского подарка. К примеру, заместитель директора базирующегося в Свердловской области малого предприятия «ДСА-Урал» Сергей Неволин отмечает в интервью журналу «Деньги», что «система взаимодействия с госкомпаниями выстраивается годами. Мы-то тренированные, а вот с нуля в эти отношения войти крайне сложно». Он знает, о чем говорит. Общая сумма контрактов данного предприятия с государственными заказчиками порядка 200 млн рублей, однако замдиректора занят не подсчетом доходов, а судебными тяжбами. В частности, пытается взыскать с «дочки» федеральной сетевой компании 9 млн рублей за выполненную по госзаказу работу.

Причем длительное ожидание оплаты госконтракта — это не исключение, а скорее норма. «Государственные деньги — длинные, — констатирует Дмитрий Сытник, директор IT-компании Complex Systems (его мнение размещено в тех же «Деньгах»). — Малый бизнес всегда должен быть готов к сильным задержкам оплаты. Тем более в кризис». Но в конце концов «госы» никуда не денутся, и, в крайнем случае, за них заплатит государство. Особенно если будет судебное решение.

Подлинным камнем преткновения для малого бизнеса все еще остается финансовое обеспечение его участия в торгах по госзакупкам. «При сумме от 5 млн руб. я должен предоставить банковскую гарантию на исполнение договора в размере 10%,— рассказывает Неволин.— Взять непокрытую банковскую гарантию — все равно что душу дьяволу продать. А еще часто бывает, что сумма отвлеченных на гарантию средств примерно равна прибыли. Прибыль я получу — плюс два месяца к окончанию договора. А договор чаще всего завершается концом года, и раньше этого времени банк ничего не вернет».

Но еще  серьезнее проблема неравноценности санкций при госзакупках. Так, если поставщик сорвал условия соглашения, то его накажут сильнее, чем заказчика-нарушителя. Показателен в этом плане договор с «Тюменьэнерго», условия поставок по которому сверхжесткие: «На поставку — один месяц, а срок изготовления некоторых деталей — минимум 45 дней. При этом за недопоставку штраф — 1% в день. 365% в год», —  рассказывает Неволин.

Существуют и системные проблемы, озвученные руководителем «Деловой России» на Среднем Урале Леонидом Гункевичем: «Нас напрягает отношение с монополиями, потому что там действует своя внутренняя корпоративная культура, свои стандарты».

Ментальные особенности

Обращает на себя внимание то, что представитель Агентства стратегических инициатив на Урале Даниил Мазуровский выставил оценку в 3,5 балла с минусом по графе «поддержка малого бизнеса». «Конкретно там жалобы на госзаказ, — резюмировал эксперт после изучения данных опроса 13 тыс. предпринимателей. — Только 4,1% идет малым предпринимателям… Все говорят о коррупции, о давлении региональных органов исполнительной власти».

Эти беды хорошо знакомы свердловскому бизнес-омбудсмену Елене Артюх — из поступающих к ней жалоб. Во многих речь идет о невозможности прорваться на рынок госзаказов. Причем не всегда виной тому коррупция или чей-то злой умысел, признают сами предприниматели. «Это особенность нашей финансовой системы, когда сначала бюджет долго утверждается, потом разыгрывается конкурс — это происходит, как правило, уже осенью, а в конце года работу нужно сдать, — объясняет Дмитрий Сытник. — Поэтому зачастую исполнитель должен начинать работу с момента публикации конкурса, а в идеале еще раньше, и брать на себя повышенные обязательства по срокам».

Но и у «госов» есть свои причины, из-за которых они не очень охотно идут на сотрудничество с малым бизнесом. Причина в том, что малых предприятий, занятых в сфере производства, мизерное количество — всего 6% от общего числа, и не всегда ясно, что они могут. Но хорошо известна статистика, что треть из них ежегодно разоряется. Соответственно, велик риск, что госзаказ достанется потенциальному банкроту. А кому ж охота рисковать?

Между тем и сами госзаказчики редко делятся своими долговременными планами насчет того, что и на каких условиях они готовы закупать. «У нас самих не все в порядке, — отмечает первый вице-президент Свердловского союза промышленников и предпринимателей Михаил Черепанов на сайте своей организации. — Мы знаем, что на федеральном уровне крупные предприятия раскрывают квоту для малого бизнеса, мы должны сделать это, чтобы раскрыть малые рынки. Мы сейчас думаем над этим».

На деле же пока не очень заметно, чтобы «госы» стремились работать в связке с малым бизнесом. Чему подтверждением исследования рынка госзаказов, проведенные по заказу Минэкономразвития РФ по итогам 2015 года. Оказалось, что 40% — это закупки у единственного поставщика, 55% — с применением «иных способов», а по сути — те же прямые закупки у приближенных компаний. Причем зачастую они созданы самими госкомпаниями. «Все выполнили квоты, все довольны, все молодцы — но, по сути дела, это бутафория», — язвительно замечает  председатель правления Ассоциации директоров по закупкам Андрей Черногоров.

Лукавая цифра

Ситуацию усугубило  еще и то, что квота в 18% высчитывается не от общего объема закупок, а за вычетом  наиболее  дорогостоящих заказов: для обороны, атомной энергетики, недвижимости, энергоносителей, труб большого диаметра, финансовых услуг и естественных монополий, а также воздушных перевозок и тому подобного. В общем, малому бизнесу дают часть того, что осталось после дележа с крупным бизнесом. Тем самым выполнить план по квоте стало гораздо легче. Но если пересчитать на деньги, то получается, что «малышам» достается немногим больше 6% госзакупок.

Потому-то и кажется трудновыполнимым предложение первого российского вице-премьера Игоря Шувалова о переносе того же правила квотирования по закупкам госкомпаний на крупный частный сектор. Хотя оно основывается на американском опыте. В США действует закон, по которому частные компании с определенным финансовым оборотом должны закупать 23% необходимого им у малого бизнеса.

В частности, самолеты Boeing собираются из узлов, многие из которых изготавливаются на малых предприятиях. В Свердловской области очевидный кандидат на подобное сотрудничество — это титановая корпорация ВСМПО-АВИСМА, поставляющая Boeing детали из титана. К тому же рядом располагается особая экономическая зона «Титановая долина», где ждут малые инновационные предприятия. Остается лишь дождаться, когда эта ОЭЗ начнет работать.