Собственно, третий этап этого гипотетического фестиваля уже прошел в минувшие выходные в Екатеринбурге под названием «Остров 90-х» — именно он и подсказал мне тему этой колонки.

Участников разных этапов моего фестиваля пришлось бы бережно разделять омоновским оцеплением, поскольку зачастую они на дух не переносят друг друга. Но роднит одно — их симпатии принадлежат безвозвратно ушедшему. Да, ради приличия они проявляют некую политическую активность, призывая возродить «бездумно похороненные» традиции. Но, думается, у всех и каждого из них бывают моменты откровенности с собой, когда они признаются отражению в зеркале: требуемое невозможно. Жизнь невозможно повернуть назад. Зубную пасту обратно в тюбик не упихаешь.

Да, можно распиарить какой-нибудь праздник «любви и верности». Насаждать старославянский стиль в архитектуре. Но что, разве девушки перестанут ходить в шортиках? А дворники опять начнут кланяться жильцам своего дома? Аналогично этому можно возродить бесплатную медицину и отправить космический корабль на Марс — но это ощущений брежневской эпохи не вернет.

Заметьте, я даже не говорю, что упомянутые эпохи расцвета на самом деле какие-то странные, поскольку привели к распадам и революциям, так что «расцвет» получается какой-то дефективный. Тратить время на обсуждение этого означает втянуться в пустой разговор о несбыточном. Даже не такие уж отдаленные от нас по времени 1990-е не вернуть. Потому что их породило уникальное сочетание факторов, которого сейчас уже нет и вряд ли вообще когда-то будет снова. Сделайте вы Кудрина премьер-министром, упросите вы американцев оккупировать Россию — это данной ситуации не изменит.

«Зори гибели озаряют очарованием ностальгии все кругом; даже гильотину», — написал чешский писатель Милан Кундера, после чего признался: хотя многие его родственники погибли в гитлеровских концлагерях, фотографии из книг про войну его умиляют — ведь это пора его детства. В другой своей книге он напомнил, что слово «ностальгия» происходит от греческого слова algos — страдание.

Страдание, и притом бессмысленное. Перелистать фотоальбом студенческой поры — это грусть, но милая и невинная. Поехать в стройотряд, когда тебе 45 лет, — это уже глупость на грани психоза.

Получается, представители практически всех политических течений у нас сердцем своим находятся в прошлом. То, что никому не нравится Россия нынешняя, еще полбеды. Гораздо хуже, что никто не устремляется мечтами и надеждами в ее будущее. Откуда тогда ему взяться.