Незадолго до рокового шага Калугин в очередной раз побывал у руководителя Каменск-Уральского филиала и узнал, что срочный контракт с ним не будет продлен. Для ветерана, который отдал Уральскому алюминиевому заводу почти сорок лет, участвовал в разработке новых технологий производства глинозема, отлучение от родного предприятия стало ударом, который он не смог перенести. До пенсии кадровому металлургу оставалось каких-то три года.

— Первую помощь Владимиру оказали на месте, потом он попал в руки хирургов травматологического отделения второй горбольницы, срочная операция спасла ему жизнь, — рассказывают коллеги Калугина. — Возможно, он даже вернется на завод, говорят, что контракт ему все же продлили.

На заводе это происшествие горячо обсуждают и сегодня.

 Система срочных контрактов, которую активно использует руководство РУСАЛа, позволяет без проблем и вполне законно освобождаться от работников пенсионного и предпенсионного возраста, хотя зачастую освободившееся место некому занять — молодежь неохотно идет на производство, а нарабатывать мастерство приходится годами.

Заслуги того же Калугина не оспаривает никто: ни коллеги, ни непосредственное начальство. Министерская грамота — лишь одно из многочисленных свидетельств профессиональной состоятельности кадрового работника. Но если работодатель по какой-либо причине решил разорвать трудовые отношения, твой вклад в производство не будет иметь никакого значения, тебя выбросят на свалку, как ненужную ветошь.

Когда весной прошлого года в электролизном цехе шло сокращение штатов, в проходной несколько раз вывешивали некрологи: инфаркты, инсульты уносили не старых еще мужчин, враз оставшихся без работы.

Подобные истории вам расскажут на трубном и металлургическом заводах Каменска-Уральского, в Североуральске и Краснотурьинске, где у РУСАЛа тоже есть предприятия и его менеджмент также не церемонится с персоналом, затевая очередную «оптимизацию» бизнеса.

Однако РУСАЛ в такой кадровой политике вовсе не оригинален — это родовое свойство российского бизнеса. Не так давно «Уральский рабочий» рассказывал драматическую историю отставки главного инженера Верхнетагильской ГРЭС. Представитель собственника прибыл на предприятие по какому-то юбилейному поводу, осыпал заслуженного энергетика заслуженными комплиментами и наградами — а наутро передал через секретаря приказ об увольнении, не снизойдя даже до объяснения причин отставки. После такого реприманда человек полгода приходил в себя, но обида наверняка не прошла и по сей день.

 — Капитализм с человеческим лицом — это разговоры в пользу бедных, — считает председатель профсоюзного комитета Уральского алюминиевого завода Владимир Грачев. — Если бы не профсоюзы, наемный работник не имел бы и тех гарантий, которые заложены в коллективном договоре. Калугин не член профсоюза, но колдоговор защищает и его. В данном случае работодатель действовал в рамках соглашения.

Кстати, сам Владимир Калугин, по словам коллег, никого в случившемся не винит, объясняет свой неадекватный поступок состоянием аффекта. Но неужели для того, чтобы острая социальная проблема как-то решалась, надо кому-то перерезать горло?

Заместитель председателя Свердловского областного комитета Горно-металлургического профсоюза России Николай АЛЕКСЕЕВ:

— Судьба каждого без исключения работника беспокоит профсоюз, и именно поэтому, попав в трудную ситуацию, человеку необходимо срочно обращаться за помощью в первичную профсоюзную организацию или вышестоящие профсоюзные органы.

В случае с Владимиром Калугиным сторона работодателей действовала в рамках трудового законодательства, однако ситуация не была безвыходной. Профсоюз был в состоянии помочь, если бы работник вовремя обратился в профком за поддержкой.