В этом году материал решили взять более подходящий — знаменитого «Труффальдино» К. Гольдони. И поставили по нему просто музыкальную комедию без приставки «траги».

Почему академический театр драмы так тяготеет к опереточным постановкам? Либо дирекция театра драмы непатриотично любит жанр музыкальной комедии, либо академический Театр драмы попросту решил отбить зрителя у академического Театра музкомедии. Но «главный режиссер Кирилл Стрежнев смело отправился ставить спектакль на сцене драмы, да такой, чтобы и свой театр не посрамить, и драму не обидеть.

«А я смогу!.. А я упрямый!»

Размышлял Стрежнев, видимо, так: если смешать закрученный сюжет Гольдони, живую музыку «Кляйн-оркестра», хореографию Гали Абайдулова, яркие декорации питерского художника Кирилла Пискунова, то никто не догадается, что шутить он не умеет, драматических артистов боится, и вообще у него своя премьера в музкомедии на носу, ему еще там репетировать надо. А если что-то кому-то не понравится, то это все — артисты драмы: и вокал у них, сами понимаете, не тот, и двигаются тяжеловато... Кстати, расчет оправдался, первая же публикация после сдачи спектакля пестрит подобного рода выводами.

Журналисту могло показаться, что блеклость и невнятность объясняется слабыми вокальными данными. Но вот мне больно смотреть в этом спектакле на Андрея Кылосова. Вы его Бегемота в «Мастере и Маргарите» видели? Это же просто чудо-перевоплощение! И грация, и юмор, и кошачье обаяние. А когда в сцене «психушки» Кылосов сидит на спинке кровати, да он просто кошак кошаком! В этой же постановке ему кроме как кривляться ничего не остается. Да и всем остальным. Общий тон спектакля такой.

Все это красиво называется комедией дель арте, но, по сути, режиссер не справился с постановкой игры артистов «в театр». То, что преподносилось как оригинальная концепция: мол, приезжие артисты разыгрывают на современном венецианском карнавале представление, осталось лишь строчкой в пресс-релизах, потому что по ходу спектакля нет маячков, объясняющих что к чему. Простой пример: как зрителю догадаться, что это современная Венеция, что перед ним артисты, которые разыгрывают представление, а красиво разряженная толпа — горожане на карнавале? Где обещанные «атрибуты современности»? Такое ощущение, что концепция была придумана прямо перед объективами телекамер, специально для алчущих чего-нибудь оригинального журналистов.

«Со всем я справился, и все довольны»

Но артисты работают честно. Стараются Иван Виненков и Илья Порошин — это их дебюты в «больших» ролях. Игорь Кожевин, конечно, как рыба в воде в роли Труффальдино. Пластичный, озорной. Алена Малкова прекрасна даже в странном, мешковидном костюме Смеральдины. Борис Горнштейн предсказуемо экспрессивен даже в роли мягкотелого Панталоне. Александр Борисов после проникновенного Мастера пытается наполнить живым драматическим содержанием опереточную роль Флориндо. Возлюбленную его, как в «Мастере и Маргарите», вновь играет Екатерина Черятникова. Василию Бичеву, тоже исполняющему роль Флориндо, повезло больше — хрупкая Татьяна Малинникова на удивление более органична в роли грубоватой Беатриче. Алексей Шестаков нашел верный тон истерики Сильвио…

Артисты так стараются, что к концу спектакля никто и не вспомнит, что заявленная режиссером идея не воплощена, что сначала у всех нас было много вопросов, на которые мы так и не получили ответы, что шутки порой смущали, а общее действие провисало.

Я все понимаю. Зрителя надо привлекать и развлекать, а шумные спектакли он любит, Кирилл Стрежнев — народный артист России, золотомасочник, «Труффальдино» — пьеса известная, у всех на слуху. Что здесь не то? Да так… Птичку жалко…