Хотя, как вспоминали его ученики, он «…рассказывая о находке мамонтов, широко разводил руки и говорил басом; говоря об инфузориях, менял интонацию и старался зрительно показать на кончике ногтя «незначительность животного». Более известен он стал как первый историк Екатеринбурга.

Но это повествование о том, как и кем имя Наркиза Константиновича было сохранено для потомков. 14 апреля 1882 года газета «Екатеринбургская неделя» опубликовала некролог: «Известный в России и за границей как образцовый знаток уральского края, почивший состоял членом нескольких ученых обществ. Зная более 20 языков, он почти до самой смерти не прекращал своих ученых занятий... Всегда готовый помочь ближнему не только словом, но и делом, Наркиз Константинович был совершенным «бессребреником» и умер, не оставив после себя никакого состояния, кроме книг и минералогических коллекций. Мир праху твоему, честный труженик и верный сын земли Русской!».

Как это и бывает обычно, известность и почитание его таланта началось уж слишком запоздало. В конце XIX века статьи об уральском историке были помещены в самые крупные справочные издания Российской Империи: «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Эфрона, «Энциклопедию» С. Южакова и «Русский биографический словарь». А через 25 лет после смерти Наркиза Константиновича издатель газеты «Уральский край» Евгений Коротков вспоминал: «Изучение языков давалось ему очень легко, и большинство из них он изучал по Евангелию. Смерть застала его на изучении китайского языка. Наркиз говорил только на одном немецком, но читал и писал на очень многих. Приезжавшие к нему за справками иностранцы, не обладавшие знанием немецкого, вели переговоры только с помощью письма. Благодаря феноменальной книжной памяти и массе прочитанной литературы об Урале в голове его составилась огромная живая справочная книга».

Но вернемся вновь в те годы. Через пару дней после смерти ученого, случившейся 12 (24) апреля 1882 года, на кладбище Ново-Тихвинского женского монастыря состоялась церемония прощания с Чупиным. В толпе людей, провожавших его в последний путь, был и преподаватель рисования монастыря Николай Михайлович Плюснин. А через пять лет в помещении бывшей лесосушилки Екатеринбургского завода, реконструированной под художественный отдел Урало-Сибирской научно-промышленной выставки 1887 года, зрители увидели «бюст известного исследователя истории Урала Н.К. Чупина, отлитый по его модели в Каслях».

После окончания работы экспозиции соратники Наркиза Константиновича выкупили чугунный бюст, установив на его могиле. Так бы он там стоял и поныне, если бы не Гражданская война. В 1920 году «в целях разгрузки города» женский монастырь, а вслед за ним и монастырское кладбище, новая власть ликвидировала. Военные, постепенно занявшие монастырь, уничтожили могилы многих известных жителей города.

И вот однажды, в 1950-х годах, буквально чудом на границе большого мусорного котлована была обнаружена заброшенная могила Наркиза Константиновича. Чугунного бюста на ней, естественно, уже не было. Но скульптура Плюснина все же сохранилась. 30 сентября 1930 года ее увидел краевед Аркадий Константинович Воронихин. Уже приготовленную к уничтожению скульптуру с разбитым постаментом он на себе притащил в Уралмузей.

А вообще существовало два бюста Чупина. И если чугунному образцу повезло, то его гипсовый оригинал бесследно пропал. Автор скульптуры «Чупин Наркиз Константинович — минералог и историк Екатеринбурга: гипсовая отливка натуральной величины», выпускник Императорской академии художеств Николай Плюснин передал его 27 декабря 1889 года в музей Уральского общества любителей естествознания. Как писали современники, бюст Чупина стал первым экспонатом первой художественной экспозиции Екатеринбурга.

О его существовании вспомнили 19 сентября 1927 года в Свердловском горсовете, обсудив на очередном заседании вопрос об установлении на Плотинке памятника историку и о наименовании сквера его именем. Но ввиду расширения улицы Ленина для трамвайных путей решение было отложено. А в 1946 году, после Великой Отечественной войны, местная комиссия констатировала, что «гипсовый бюст числится в утратах».

Увековечивание памяти «первого историка Екатеринбурга» поднималось в XX веке неоднократно. Так, в сентябре 1910 года на заседании Екатеринбургской городской думы решался вопрос по переименованию улицы Водочной. Состоятельные домовладельцы ходатайствовали переименовать ее в Чеховскую. Но член думы, владелец гончарно-печного и изразцового завода Петр Феофанович Давыдов заметил на это: «Не будем горячиться, господа, можно еще и Чупинской назвать. Все же это деятель тоже известный, историк, патриот Урала, до смерти своей жил в нашем городе, трудов сколько написал». Жители улицы на это парировали: «Ну, Чупин… Не сказали бы, что всякий и каждый у нас его знает… Нет, Чехов! Его книжку, уж поверьте, вы найдете у каждой швейки на этой самой Водочной улице».

В итоге, только в советские годы улицу Водочную переименовали, но… в улицу писателя Мамина-Сибиряка. А переулок Чупина в Свердловске все же появился — в районе Нижне-Исетского пруда.

Досье

Наркиз Константинович (Кажбалтинович) Чупин (4 февраля 1824 г., Екатеринбург — 12 апреля 1882 г., Екатеринбург) — российский историк, краевед, этнограф, библиограф, педагог, географ. Родился в семье мелкого чиновника. В 1845 году окончил историко-филологический факультет Казанского университета, кандидат камеральных наук (1850). Работал преподавателем, а с 1862 по 1882 год — директором Уральского горного училища в Екатеринбурге. Почетный член Уральского общества любителей естествознания (1882). Автор более 50 статей по истории, этнографии, географии края. Самая его значительная работа — «Географический и статистический словарь Пермской губернии» — осталась незаконченной.