Не срослось

Уральская промышленность находится с Украиной в тесных и сложных отношениях. Иногда это кооперация, иногда — конкуренция. Скажем, исходное сырье для производства титана — ильменит — Верхней Салде поставляет Демуринский ГОК, а ближайший конкурент «Уралмаша» — Новокраматорский машиностроительный завод.

И на все это Каха Бендукидзе, взявшись за преобразование экономики в соседней стране, может серьезно повлиять. А чтобы понять, как он будет действовать, нужно вспомнить его прошлое. Общеизвестно, что начинал он бизнес в России, значительная часть которого была связана с «заводом заводов». Как шутили в Екатеринбурге, все идет к тому, что вместо Орджоникидзевского района, на территории которого расположен «Уралмаш», появится Бендукидзевский. Но не срослось.

Бендукидзе никакого инженерного образования и опыта работы в машиностроении не имел. Правда, его действия внушали какие-то надежды — он объединил купленные за бесценок активы в холдинг «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ). Однако «Уралмаш» постоянно усыхал и по численности работающих, и по номенклатуре выпускаемой продукции. Сам предприниматель в коммерческом плане ничего не проиграл и остался с прибылью, продав принадлежащие ему 25% акций ОМЗ за 40 млн долларов. 

Грузинские новеллы

В свое время Бендукидзе признали настолько сведущим в экономике, что его пригласил провести реформы в Грузии Михаил Саакашвили. Хотя, возможно, решающую роль сыграла национальность. Теперь, спустя 10 лет, можно поговорить о методах реформирования грузинской экономики и подвести итоги. С 2004 года ВВП этой страны в реальном исчислении удвоился. А сама Грузия в целом поднялась на 8-ю позицию рейтинга легкости ведения бизнеса Doing Business, заняв место между Южной Кореей и Норвегией.  

Прочность же созданной экономической модели была проверена прекращением торговых отношений с Россией, войной, а также мировым экономическим кризисом. Как признают политически неангажированные эксперты, случись такое во времена Шеварнадзе, это была бы катастрофа. Но благодаря проведенной реформе, говорит Бендукидзе, «грузинская экономика получилась достаточно эластичной, то есть нажал — она прогнулась, ее отпустил — она выпрямилась».

Стоит обратить внимание на несколько принципиальных моментов, которых придерживался Каха, взявшись за преобразование экономики своей исторической родины. Один из главных его постулатов — не должно быть никакой халявы. Так, он считает благом для украинской экономики высокую цену за газ, которую сейчас требует Россия. Потому как если энергоресурсы становятся дорогими, то их начинают экономить. В Грузии потребляют всего 4 мегаджоуля энергии на один доллар валового продукта, а на Украине — около 10 мегаджоулей. Больше расходуют только в Туркменистане, где полно своего природного газа.

Другой пример: вопреки распространенному у нас мнению, что степень обеспеченности населения медицинскими услугами определяется количеством больничных коек, Бендукидзе, наоборот, считает это признаком отсталости: при хорошей медицине человек попадает в больницу редко и ненадолго.

На слабо

Первое, что сделал Каха в Грузии, — это провел налоговую амнистию. Каждый гражданин мог затребовать свое налоговое дело до 2004 года и сжечь его. Но тех, кто и после этого продолжал нарушать, стали сурово наказывать — число заключенных выросло в 5 раз по сравнению с тем, что было.

Любопытен опыт создания особых экономических зон, в Грузии они называются особыми индустриальными зонами, автором закона о которых был сам К. Бендукидзе. Они там рассматриваются как способ экономического выравнивания территорий. Что сработало в Поти, где сейчас вообще нет безработицы, а платят больше, чем в Тбилиси. И, может быть, ОЭЗ «Титановая долина» нужно было размещать не в относительно благополучном районе, а, предположим, поближе к депрессивному Верхотурью, где вроде бы даже нашли месторождение сырья для производства титана?

Стоит присмотреться и к грузинскому опыту по рассредоточению высших органов власти по территории. Так, Конституционный суд у них переехал в Батуми, парламент — в Кутаиси. И почему бы нашему Законодательному собранию не переехать, к примеру, в Краснотурьинск и тем самым поспособствовать развитию областного Севера. И так ли уж обязательно Уставному суду находиться в центре Екатеринбурга?

Но вот в успех миссии Кахи Бендукидзе на Украине не очень верится. Хотя бы потому, что это слишком большая страна по сравнению с Грузией. Кроме того, там на успех экономических реформ работали такие важные внеэкономические факторы, как национальное единение и четкое понимание людей, что надеяться стоит только на собственные силы. На Украине же слишком велики надежды зажить хорошо прямо завтра за счет интеграции с ЕС — или (на личном уровне) за счет миграции туда.  В национальном же плане страна — лоскутное одеяло, состоящее минимум из трех частей. Жесткие реформы немыслимы без временного ухудшения уровня жизни людей. Это вполне может привести к распаду страны или новому майдану. Впрочем, с таким трудом пришедшие к власти политики вряд ли это допустят — а потому ретивого реформатора выгонят при малейшем обострении ситуации.

Но полученный отрицательный опыт может оказаться крайне полезным для реформирования экономики российских регионов. В частности, для Свердловской области, постоянно заявляющей о желании слезть с «металлической иглы» и стать на инновационные рельсы, но мало что делающей для этого.