После публикации некролога в редакцию «УР» звонили наши читатели, говорили слова сочувствия, вспоминали публикации Сергея. И это еще одно свидетельство того, насколько яркими, заметными были его корреспонденции, отмеченные печатью незаурядного таланта и неординарной личности.

Представляю, как поморщился бы, прочтя эти строки, Сергей Николаевич, человек чрезвычайной скромности — и такой же чрезвычайной взыскательности к себе. Он всегда сомневался, даже когда факты были перепроверены им на десять раз, в поисках наиболее точного слова на десять раз переправлен текст. А потому и похвалы — совершенно заслуженные — воспринимал как некий аванс, побуждающий работать еще тщательнее, скрупулезнее.

К сожалению, такое отношение к факту и слову — большая редкость в современной журналистике. А для Сергея Николаевича — единственно возможный принцип, сплавленный из двух его сущностей.

Уже после ухода Крысанова из жизни я узнала, что сразу после школы он поступал в Литературный институт, но для зачисления не хватило какой-то малости. Огорченный неудачей, Сергей подал документы в первый попавшийся столичный вуз (ныне — престижный технический университет), блестяще его закончил и довольно долго трудился в одном из «почтовых ящиков» в Москве. В Каменск-Уральский вернулся после развода с женой.

Прекрасного образованного, с огромным практическим опытом технаря с удовольствием залучило бы к себе любое из промышленных предприятий города, но случай привел его в городскую газету «Каменский рабочий»  — и он оказался счастливым для всех: Сергея, газеты и читателей.

Я помню момент рождения Крысанова-журналиста. Ответственный редактор выловил в редакционной почте письмо, автор которого рассказывал о своей любимой учительнице. Мало ли таких заметок-поздравлений получает редакция накануне Дня учителя! Но на этот раз почта принесла маленький шедевр: богатая фактура, прекрасный язык.

Редакционное начальство тут же кинулось на поиски незнакомого эссеиста, почему-то полагая увидеть восторженного юношу, только что закончившего курс школьных наук. Появление в редакции чуть полноватого мужчины с ленинскими залысинами, смущенно принимавшего комплименты по поводу удачной пробы пера, стало началом журналистской карьеры Сергея Крысанова.

За слово «карьера» он меня тоже бы не одобрил, потому что в его системе ценностей такого понятия не было. Крысанов пришел в журналистику, искренне веря, что публично сказанное честное слово помогает людям отстоять правду и справедливость. И ему «везло»: все обиженные и оскорбленные почему-то шли со своими обидами именно к нему. Изложенная на бумаге драматическая история очередного персонажа одних заставляла сопереживать, других — оправдываться, но равнодушным не оставляла никого. Не случайно Сергей Крысанов удостоен звания «Человек-колокол», учрежденного местным журналистским сообществом за принципиальную гражданскую позицию. Сергей Николаевич — первый и единственный в Каменске-Уральском обладатель престижного приза — именного колокола, отлитого на местном колокольном заводе.

Немного найдется журналистов, которые не оставляют своих героев и после того, как статья написана, опубликована, словом, профессиональный долг выполнен. Сергей Крысанов считал своим долгом довести дело до логического конца. Вспоминаю, сколько сил и времени он потратил, чтобы добиться перерасчета пенсии женщине, которая 10 лет не могла доказать свое право на корректировку. А жители одной из пятиэтажек до сих пор благодарны Сергею Николаевичу, что он устроил в пансионат психически больную старушку, которая сделала невыносимой жизнь соседей, под завязку забив свою квартиру мусором со свалки. Столкнувшись с обитателями «дна», Крысанов не ограничился их жизнеописанием в газете, он предложил организовать в городе реабилитационный центр для бомжей. Местные органы соцзащиты вяло поддержали идею, но дальше дело не пошло. Сергей Николаевич сам нашел заброшенное помещение для центра, попытался привлечь спонсоров, встречался с известным правозащитником из Екатеринбурга Юрием Потапенко, словом, взял на себя всю чиновничью работу. И не его вина, что мощная бюрократическая система так и не поддалась усилиям одного наивного энтузиаста.

Истинный ценитель русской словесности, виртуоз пера, Сергей Николаевич писал прекрасные стихи. Не знаю, посвящал ли он их своей гражданской жене Галине, но его трепетному отношению к любимой позавидовала бы любая женщина. В последние годы жена тяжело болела, Сергей ухаживал за ней как заботливая сиделка. Делал массаж, возил по поликлиникам, в прямом смысле нося на руках почти не ходячего грузного человека.

Летом Галины не стало. Сергей Николаевич тяжело переживал ее смерть. И в какой-то момент его больное сердце отказалось терпеть эту боль.

Поэтической строкой

Однажды станет мир добрей,

Придет конец обидам кровным,

И у людей, как у зверей,

Не станет зла к себе подобным.

Однажды света и тепла

Достанет всем в ночи холодной.

Однажды пепел и зола

Землею станут плодородной.

И птицы в молодых садах

Засвищут звонко и отважно...

— Когда же будет так? Когда?

— Однажды, юный друг... Однажды.

Сергей КРЫСАНОВ.