На театральный язык роман перевел Олег Богаев, а воплотить то, что получилось, на подмостках доверили молодому режиссеру Алексею Логачеву. В связи с этой постановкой уже было сказано много громких слов: и премьера-то «мировая», и писатель «известнейший», и флешмоб (как же нынче без него) «уникальный», и что ни артист, то «кумир»… Правда роман не театральный, режиссер неопытный, а драматург растерялся. Но ставили-то «Fake…», он и получился.

Подмена

Готовить «Fake» начали заранее. В январе в театре драмы провели лабораторию, о которой я уже писала в «УР». На ней выбирали не только режиссера, но и артиста на главную роль — Бориса Моржова. Из шестерки режиссеров выбрали Алексея Логачева, а вот главного героя сыграл тот, кого среди претендентов на роль Моржова не было. Борисом Моржовым стал Александр Борисов, знакомый театралам по роли Мастера в спектакле «Мастер и Маргарита» и Ребрика в «Острове Мирном». Он, конечно, тоже участвовал в лаборатории и очень запомнился, но — в роли Манжетова.

Так что главного героя подменили. Но ставили-то «Fake…», он и получился.

Вот поворот

Сюжетная линия спектакля такова. Муниципальное учреждение дошкольного образования, а попросту МУДО для большей эффективности хотят переделать в подростковый антикризисный центр, а вяло работающих сотрудников МУДО сократить. Неожиданно выясняется, что в полуразрушенный детский лагерь, числящийся на этом учреждении, должны приехать американцы. Начинается активная деятельность — срочно формируется преподавательский коллектив лагеря и группы детей. Но в итоге американцы не приезжают, да и своих детей набирается всего шестеро.

Чтобы начальство не узнало о столь плачевном положении, Борис Моржов решается на подлог — предоставить начальству липовые сертификаты в количестве тридцати штук, якобы полученные от приехавших в лагерь детей. Сертификаты детям выдаются в школах, и Моржов отправляет сотрудниц «чичить» у школьников сертификаты, чтобы «всех спасти». «Чичить», в смысле собирать мертвые души как Чичиков.

Афера ему удается, сертификаты найдены, начальство оболванено и…тут случается нечто ошеломляющее. Греки называли такой поворот сюжета «Бог из машины», это когда в конце спектакля в ход событий вмешиваются высшие силы и все быстренько заканчивается. Его использовали тогда, когда надо было как-то закончить трагедию, а логично не получалось.

Так вот в «Fake …» ничто не предвещало беды, как вдруг ни с того ни с сего Моржов пропадает, а на голову участникам спектакля сваливается дневник пропавшего героя. И Моржов проникновенным голосом Александра Борисова сообщает примерно следующее: был человек, и нет человека, я ушел в лучший мир, живите и радуйтесь, любите друг друга, а обо мне не переживайте.

И так становится тоскливо от этой невесть откуда свалившейся пошлой сентиментальности. И столько безответных вопросов в голове: Он умер? Почему? Как Мастер заслужил вечный покой? За что? И страшна эта концовка даже не тем, что не соответствует книжной, и не тем, что пришита белыми нитками, а тем, что насквозь пронизана «мыльнооперной философией», отсутствием здравого смысла и логики повествования. Но ставили-то «Fake…», он и получился.

А был ли мальчик?

Режиссер Алексей Логачев предложил труппе сложный карнавальный язык для постановки. Не все из артистов смогли органично встроиться в придуманную им картину, почувствовать моменты, где необходимо отказаться от привычных приемов и довериться общему балаганному настроению. Юлия Костина, исполняющая роль Юльки, бывшей возлюбленной Моржова, на мой взгляд, наиболее точно овладела этим театральным языком — по ней можно определить, как должно было быть на самом деле. Однако не у всех это получилось, и в результате Юлька Костиной на фоне остальных выглядит какой-то экзальтированной истеричкой. Хотя немало смеха и шума вызвали в зале и друиды-алкоголики в исполнении Вячеслава Хархоты и Алексея Щипанова. В целом актерский ансамбль справляется с задачей удерживать в зале зрителей три с половиной часа, но до филигранности недотягивает.

Несколько особняком ото всех Александр Борисов и его Борис Моржов. Интеллигентный, пластичный, обаятельный Борисов легко переходит от реализма к фарсу и подстраивается под партнеров. Он постоянно на виду, ни разу не уходит со сцены, да еще и на велосипеде не один километр нарезает. Но не это самое тяжелое — думаю, сложнее то, что играть ему нечего. Ивановскому герою пообрубали любовные линии, повырезали показательные, проявляющие его как героя, ситуации, в итоге остался просто картонный силуэт. Борисову только и оставалось, что наполнить его своим шармом и легкостью.

Мата, секса и моржовой философии на сцене нет, да пусть бы и не было, но вместо литературного Моржова ничего достойного не предложили. Циник, алкоголик, бабник и доморощенный философ превратился в обаятельного плута и ловеласа. Да, театральный Моржов умен, не стесняется говорить то, что думает, и умеет не только разглагольствовать, но и что-нибудь дельное предпринимать, но никакого поступка, с большой буквы «п» за весь спектакль ему так и не дали совершить. И даже декорация, представляющая из себя двенадцать деревянных щитов, периодически по мановению рук Моржова-Борисова приходящих в движение, внушительности герою и объема спектаклю не добавляет.

Кстати, сцена в спектакле оформлена не столько минималистично, сколько бедно: и художественно, и смыслово. Изначальная задумка художника Владимира Кравцева, что эти щиты символизируют творческий потенциал Моржова-художника, не сработала просто потому, что в спектакле ни слова не сказано о том, что Борис заработал большие деньги, продав некие сотворенные им «пластины». В книге этот момент важен, но в спектакле даже нигде не упоминается. А прикрываться романом и рассчитывать, что основная масса зрителей его прочитает, нечестно.

Мировой прокат

Безусловно, роман «Блудо и МУДО» и спектакль — две вещи несовместные. Как сказал сам Алексей Иванов: «проверять пьесу романом нет смысла». «Fake, или Невероятные приключения Бориса Моржова в провинции» это по сути официальный трейлер романа. Знаете, нарезают фрагменты из фильма, ставят их в хронологическом порядке, и зачастую из этого совсем непонятно, про что фильм. Но ведь главное в трейлере — зацепить, привлечь внимание, а сам по себе трейлер не является носителем ни идеи, ни даже просто смысла. Но ставили-то «Fake…»…

СПРАВКА

«Fake» (анг.) — подделка, обман, разводка.

[youtube]IyzI5-CUO8k[/youtube]