Предупреждают: «Возможно, и на эти изделия завтра появятся уже другие ценники».

По идее, мне следовало удивиться: на каком основании вырастет стоимость вещей, купленных задолго до санкций? Но я не удивилась. Привыкла, что торговля наша, когда рисует цифры на ценниках, руководствует не логикой или законами ценообразования, а исключительно жаждой наживы. Когда хочется деньги урвать, повод найдется.

Взять хоть бензин. Его стоимость, публике на диво, растет и по причине роста цен на нефть, и по причине их снижения. А курятина? Она с чего вдруг подорожала? Нет, если бы речь шла о «ножках Буша», тогда понятно, но ведь скакнули вверх цены на отечественные, в том числе и уральские крылышки, бедрышки, тушки. Их ведь не из-за океана в магазин везут и не за доллары берут.

Честно говоря, я думала, что слова «спекулянт» и «спекуляция» остались в советском прошлом, что в рыночной экономике им не место. Но я ошиблась. О спекуляции опять заговорили. И первым назвал вещи своими именами Владимир Путин, которому прямота в высказываниях вообще свойственна. Именно глава государства заявил о спекулятивной подоплеке роста американской и европейской валюты.

Что ж, спекуляция всегда расцветает в период трудностей. А наша страна опять, уже который раз за свою историю, оказалась в непростой жизненной ситуации. Опять на нас давят извне, опять нам предстоит выстоять, затянуть пояса.

Конечно, перспектива остаться без хамона не идет ни в какое сравнение с испытаниями, которые выпали на долю наших предков в Первую мировую, Гражданскую, Великую Отечественную. Но все равно вынужденный отказ от привычного создает дискомфорт, и не все готовы с ним мириться ради великой идеи.

«На фига мне Крым, если я не могу полететь в Калифорнию?!» — этот пораженческий лозунг наших дней перекликается с призывами сдаться немцам, звучавшими, чего уж греха таить, в 1916-м, в 1941-м. Емкая формула «кому война — кому мать родна» актуальна во все времена. Как в годы войны и послевоенной разрухи спекулянты взвинчивали цены, так нынешние их последователи делают это сейчас.

…Кстати, делать покупку в том магазине я не стала. Нашла другой, где продавцы не оправдывали свое желание продать товар трудностями, которые переживает моя страна.