Для безопасности вояжа — в бронированном автомобиле. Плюсом предлагают сопровождающих из охранного агентства, а также гида и водителя из числа местных жителей для так называемого глубокого погружения в происходящее. Конечно, самым «глубоким погружением», очевидно, будет то, если кому-нибудь из них прострелят зад, но кто же об этом думает, знакомясь с войной по телевизору. Туристов-экстремалов набралось уже больше десяти человек. И неясно, сдадут ли они путевки в период объявленного перемирия, а иначе какой интерес, «ну че там смотреть…».

В некоторый шок от объявленных туров пришли в руководстве ЛНР, а вот ДНР сочли, что ничего страшного, — пусть едут, увидят все собственными глазами.

Что у этих экстремалов в голове, моему пониманию, признаюсь, неподвластно. В чем-то это напоминает наблюдение за публичной казнью на площади в Средние века, в чем-то «зоопарк людей». В общем, есть в этом что-то аморально чудовищное. Так что все-таки движет теми, кто едет на войну не воевать, а наблюдать через пуленепробиваемое стекло бронированного автомобиля?

— Адреналин, его запредельный выплеск, — отмечает практикующий психолог Антон Кузнецов. — Тот, кто наблюдает за казнью, не рискует своей жизнью. А здесь, каким бы ни были надежными автомобиль и охрана, велик риск, что тебе самому, простите, отстрелят яйца. Это игра в войнушку. Не воевать самому, но как бы поучаствовать в войне. Ухватить часть запредельных эмоций.

Едут в такие туры главным образом состоятельные мужчины, выросшие в совершенно благополучное время, — их жизнь часто скучна и однообразна, а тут такая возможность! Для других проявлений экстрима — скажем, лезть в горы, нужны все-таки навыки, а тут ничего не надо — заплатил деньги, поехал на войну. Еще и «псевдовысокая» идея во все это заложена — «своими глазами увидеть, как воюют и гибнут люди».

То, что люди на Украине не в кино играют, а в жизни гибнут массово, очевидно, до понимания не доходит, хоть ты убей (почти в прямом смысле слова).  И есть в этом что-то некрофильское: смотреть, как война калечит и убивает других.

Кстати, организаторы туров ответственности за жизнь туристов не несут. Перед поездкой просят подписать соответствующие бумаги. Но при этом с каждого воинствующего дурака собирают по 2—3 тысячи долларов. По нынешнему курсу порядка 130—200 тысяч рублей…

КОММЕНТАРИЙ

Лидия Ковалева, ее близкие родственники живут в Горловке:

— Каждый день, если связь позволяет, созваниваюсь с сестрой. И каждый день буквально холод по телу, когда телефон долго не отвечает. В Горловке и местных сегодня уже почти никого не осталось. В подвалах и погребах ютятся те, кому совсем некуда бежать. На днях в доме как раз неподалеку от того, где живет сестра с мужем, погибли трое детей. Они мылись в ванной, когда попал снаряд. Так что, это хотят увидеть туристы из России?!

В Горловке уже практически все разбомбили — огромный рынок, школы, больницы, шахты завалены и затоплены, дома стоят разрушенные. Дом сестры с мужем пока цел, но надолго ли? Даже когда шли переговоры в Минске, бомбежки не прекращались. У сестры двое детей — дочь и сын, у каждого уже свои семьи. Они не бегут, потому что некуда бежать. Если уезжать, то уж всем вместе, но куда? Где жить? Где работать? Мы с мужем живем в однокомнатной квартире, у нас при всем желании поселиться нереально… Да и понимают они: только уедут — мародеры все разнесут, и возвращаться будет совсем некуда. А ведь племянник до войны только-только купил квартиру в ипотеку, только жить нормально начали… Каждый день сестра плачет в трубку. Денег нет, продуктов нет. Чтобы получить пенсию, нужно выстоять 5—6 часов. Я насколько могу, помогаю, высылаю переводы…

Это настоящий ад. С началом войны они еще ни одной ночи не провели спокойно. Как говорит сестра, они не за Порошенко, не за Путина, ибо снаряды летят со всех сторон. У них одно желание — чтобы скорее закончился весь этот кошмар.